В защиту милитаризма
Хочу поднять такую тему как милитаризм. В Мужском Движении его нередко критикуют, считая (и нередко небезосновательно), что это не что иное как пропаганда мужской расходности, однако я считаю, что при всех недостатках от милитаризма отказываться не стоит – главное направить его в нужное русло.
Но, как всегда, начать надо с определений – что я понимаю под милитаризмом. Говоря «милитаризм», я говорю не о государственной идеологии, а больше о мировоззрении, таким образом, милитаризм в контексте данной статьи – это мировоззрение, источником вдохновения в рамках которого являются военные персоналии и воинская культура различных эпох и народов и которое не исключают, а часто даже поддерживает воинственные способы изменения мира.
Warhammer 40k – классический образец милитаристской культуры.
С одной стороны, я прекрасно понимаю противников милитаризма: война – это, по сути, квинтэссенция мизандрии, когда мужчины массово истребляют друг друга. Ни для кого не секрет, что основные жертвы любой войны, независимо какой и за что – это именно мужчины. Однако, значит ли это, что мы должны абсолютно отрицать милитаризм?
Не совсем. Дело в том, что милитаризм тоже бывает разный: он может быть как деструктивным (пропаганда мужской расходности, жизнь ради Отечества, Бога или еще каких-то подобных абстракций и все такое вот), а может быть и конструктивным (защита себя и близких людей, а также их интересов, борьба с попытками испортить, а то и забрать жизнь себя и близких людей). Я считаю, что эти два вида милитаризма необходимо разграничить и если с милитаризмом деструктивным нужно бороться, то конструктивный следует поддерживать.
Пример конструктивного и деструктивного милитаризма я постараюсь привести максимально нейтральный и, при этом, являющийся своеобразным противостоянием двух видов милитаризма: Греко-персидские войны. Те самые, где участвовали Фемистокл, Леонид, 300 спартанцев и по которым были сняты два фильма про боевых плавконосцев (историчность и рядом не лежала, зато полнейший «Вархаммер» - мне понравилось).
Основой персидской армии являлись т.н. «спарабара» («щитоносцы»), которые набирались из простых крестьян – нередко их забирали из крестьянских семей прямо детьми, и которые не совсем понимали, а зачем их тащат воевать, позже персидская армия начала пополняться представителями других завоеванных народов, которых завоеватели также снимали с насиженных мест, где они раньше жили, не тужили, и гнали на новые завоевания, которые им, по большому счету, не особо были и нужны. Основа же греческой армии – это гоплиты: те самые, в шлемах с гребнями, круглыми щитами, длинными копьями и короткими мечами, они воевали за свои полисы, от которых получали вполне конкретную пользу, в которых жили их семьи, их родные, их друзья, на жизнь и политику которых, в случае необходимости, они могли напрямую влиять (гоплиты, как правило, были гражданами своих городов) и т.д. И, несмотря на многократное численное превосходство персов, греки могли им противостоять.
Противостояние двух милитаризмов.
Вообще, милитаристская культура – это не только пропаганда мужской расходности, но еще и пропаганда мужской солидарности. Того, чего в нашем обществе, где нормой является то, что один мужчина унижает другого ради того, чтобы выглядеть более сильным и привлекательным в глазах женщины, так не хватает. Не хватает если не мужского братства, то хотя бы мужского сообщества, состоящего из мужчин, которые могут поддержать и помочь с проблемами, и которым самому тоже хочется помочь с их проблемами, даже бескорыстно. Ну вот примерно как в «Песне о Роланде» - по сути, эпическая поэма о верном рыцаре Карла Великого является гимном именно мужскому братству и мужской солидарности: гиноцентризм тогда пока еще не успел проникнуть в европейскую культуру (проник он в нее, кстати, внезапно, через арабскую любовную поэзию – вот вам и патриархальные мусульмане).
Карл Великий и рыцарь Роланд. Иллюстрация к «Песни о Роланде».
Также милитаризм нередко ругают за культ силы, однако в самом культе силы, как таковом, нет ничего плохого – в конце концов, сильным быть лучше, чем слабым, - думаю, этот тезис возражений не вызывает. Причем сила может быть разной: сила ума, сила харизмы, физическая сила, сила оружия и т.д., - плохо, когда на основании этого культа начинают гнобить отдельных людей, или даже целые группы людей, но сами эти культы – дело скорее здравое, чем нет. В конце концов, у всех вещей есть как положительные стороны, так и отрицательные, и важно максимально использовать первые и минимизировать вторые. В конце концов, любая сила – она на то и сила, что с ней следует считаться. И поговорка «ум есть – силы не надо» - столь же ущербна, как и «сила есть – ума не надо».
И, более того, к сожалению, мы живем не в эльфийском королевстве Валинор, а на нашей грешной Земле и есть немало людей, которые другого языка, кроме языка силы – не понимают. Им нужен перевод на язык силы. Где-то таких людей больше, где-то – меньше, но хватает их, к сожалению, везде.
Я думаю, ни для кого не секрет, как ведут себя в Европе беженцы из того же Сомали. А как они ведут себя в той же Кении? Весьма скромно и спокойно, как ни странно. Не, криминал от них, конечно, есть, но наглости такой нет. Почему так? Да потому, что там, где в Европе сомалийцу говорят: «Гражданин, успокойтесь, пожалуйста, просим прощения, не хотели вас обидеть!», в Кении им бьют прикладом между глаз. Работает.
Примерно то же самое происходит и в том же Эквадоре, например, с мигрантами из более бедных латиноамериканских стран – сальвадорцами или колубийцами, или гаитянцами. Они, конечно, не пай-мальчики, но гораздо менее агрессивны и более спокойны, чем их братья по разуму из Европы.
И, пожалуй, расскажу также пример из собственной жизни. Летом родители увозили нас с братом на дачу – там мы жили в дачном поселке, где сформировалась компания из детей с разных участков, лет 10-12, и мы играли в «войнушку», шалаши строили и занимались прочими делами, которыми занимаются мальчишки. И был там один говнюк по имени Егор – был он весьма крупный и коренастый и при этом драчливый и задиристый, очень любил других травить, доводить до слез и всячески доминировать. «Жертвами» его становились многие, в т.ч., и мы с братом. Родители других детей приходили к его родителям с жалобами, но его родителям было плевать: они поддакивали, говорили что с Егором проведут беседу, а позже все повторялось.
Так вот, однажды Егор попытался замазать мне грязью очки, я отбрыкивался и сделать это удалось ему только частично, а дома я еще и получил от матери нагоняй, а когда она прооралась и наконец-то смогла нормально воспринимать информацию, то сказала, что если такое повторится, то я должен буду сказать, что очки стоят 400 рублей и что ему, Егору, придется платить. Стоит ли говорить, что метод не сработал?! Егор, услышав это, только засмеялся и попытался с меня очки содрать и выкинуть, в результате мне вообще пришлось уйти домой. Мать дома сказала мне: «Не связывайся!», а потом нам с братом еще исполнила сцену, когда тот вернулся, что нечего нам с такими водиться. Но нам с братом хотелось играть с пацанами, а не сидеть дома, потому мы стали думать, как решить проблему. И придумали. Один на один никто из нас с Егором бы не справился, а вот вдвоем мы ему смогли бы легко навалять, а если взять дубье, то это было бы вообще и flawless victory. Так мы и сделали.
На следующий день Егор сам пошел домой в слезах, а в след ему полетел обломок ножки от стула, который стукнулся ему о затылок. Раздался звук удара дерева о дерево. Никто из компании за Егора не вступился, ибо он всех достал. На следующих день он попытался как-то сопротивляться, сам взявшись за дубье, но против двоих ему ничего не светило. В итоге он несколько дней посидел на участке, а потом вышел и был как шелковый.
Мать за наш поступок снова устроила нам сцену, что это позор, что другие подумают, но приехавший на выходных отец сказал, что все правильно сделали. И правда.
К сожалению, с некоторыми людьми оно работает только так. Ну вот представьте, хулиган вам голой попой по лицу елозить пытается – что вы предпримете? Скажете: «Не нужно так делать – вот тут есть книжка умная, там написано, что это неправильно!». Нет, не сработает. Надо отдуплить его по этой голой попе колом, а потом, когда он будет валяться и держаться за отбитую пятую точку, объяснить, что есть умная книжка, в которой написано, что такое поведение неправильное, - читай и просвешайся.
Нет, конечно, вы можете мне возразить, что хотели бы жить в обществе, где люди относятся друг к другу по-человечески не потому, что их могут отдуплить колом, а потому, что это залог здорового общества. И я соглашусь – я вообще за гуманизм, мир, дружбу и вся хурма. Но, к сожалению, даже в самом гуманистическом обществе найдутся такие вот егоры, которые будут вести себя по-свински. И если их вовремя не усмирять, то поднимать голову начнут и другие егоры – более смирные.
Гуманизм применим к тем, кто разделяет его идеалы и/или готов им следовать. А если не готов, то, как говорится, никакой свободы к врагам свободы, никакого равенства с врагами равенства, а братство с врагами братства тем более едва ли возможно. Вот так вот.
Таким образом, конструктивный милитаризм просто необходим для здорового функционирования общества.
Ну и, наконец, надо понимать, что милитаризм – это всего лишь инструмент, и если вы будете его отрицать, то его монополизируют другие, и будут продвигать с его помощью свои идеи. Именно в связи с ликвидацией в обществе конструктивного милитаризма – в рамках борьбы с «токсичной маскулинностью» (на Западе) или просто в рамках воспитания со стороны бесноватых мамашек, училок-кадавров и прочих мариванн (в Русском Мире) голову начинают поднимать и сторонники милитаризма деструктивного: ультраправые экстремисты (ультралевые милитаризм сейчас также отрицают в основном), религиозные фанатики, всякие «служители отечества» - тысячи их. И, что характерно, их риторике сейчас тому же маскулизму абсолютно нечего противопоставить. Нужно вернуть маскулизму зубы!
Вот так вот.
Но, при этом, еще один важный момент: даже конструктивный милитаризм не должен распространяться только на мужчин – он должен включать в себя и женщин. Женщины тоже могут и должны вносить свою лепту в защиту интересов как близких людей, так и популяции вообще. Иначе, велика вероятность, все снова выльется в культ мужской расходности.
Вот так, например.
Повторюсь, я против агрессии, за гуманизм, но милитаризм – это не только инструмент агрессии, но и также инструмент обеспечения принципа неагрессии. Не даром говорят, что добро должно быть с кулаками.
|
Источник vk.com
|
