Подложное отцовство – преступление против мужчины
Был у меня знакомый в детстве, со смешным погонялом – чебурек. Его так прозвали из-за его фамилии, которая избыточно ассоциативному мышлению одного из его дворовых товарищей сообщила это прозвище, надолго потом за ним закрепившееся. Так вот, с точки зрения теории рангов, он был самый настоящий альфач – высокопримативный и тупой, а с точки зрения наблюдения за ним – самая что ни на есть шестерка, омега в своем худшем и подлом варианте. О таком странном несоответствии теории рангов, которую, в общем и целом, я считаю верной, я напишу в другой раз, а в этом своем измышлении я Чебурека использую, вот как: этот самый Чебурек отсидел дважды ни за грош: то козу у соседей скомуниздил, перепив и не имея на опохмелку, то вот, во второй раз, решил закусить маринованными помидорами, раздобыть которые он не нашел способа попроще, чем взломать замок на погребке пенсионеров-дачников. В общем, два пусть и небольших срока отмотал альфач-омега два в одном (доктор Джекил и мистер Хайд как будто). Потому что правосудие у нас работает, слава Богу, а частная собственность неприкосновенна. И всякое посягательство на нее должно быть наказано!
Это кажется правильным, потому что человек трудился, заработал деньги, купил что-то, что ему нужно, а другой пытается это забрать, не приложив усилий. Причем, не обязательно настоящий собственник должен был поменять деньги на эту вещь, которая ему нужна, он мог сам, покорпев и помучавшись, что-то для себя необходимое создать (как эту банку маринованных помидоров), на что польстился другой, не способный это произвести, либо нежелающий. Вот ведь какой сучонок! А если этот самый потенциально обокраденный собственник не особо усердствовал, даже наоборот, удовольствие получал, это самое, то, что ему нужно, созидая или раздобывая? Охотился, скажем, на утку, был поглощен азартом, аж заходилось сердце и волосы на холке вставали, и, когда подбил дичь, эндорфин сладкими токами разлился по его конечностям, поощряя инстинкт переполняющим душу кайфом. А потом кто-то пришел, и эту утку украл? По-хорошему, тоже надо наказать. Утка — пусть и не трудом, а в забаве и балдеже добытая — это собственность добывшего, а этот лодырь и упырь вороватый на нее правов не имеет, вот и пусть! Ну ладно, черт с ней, с уткой, из нее жаркое можно приготовить или запечь с яблоками, это тоже часть кайфа, которой охотник лишится, если добычу сопрут. Но вот, что-нибудь совсем ненужное украли: ботинки, которые все равно собирался сжечь, куртку замшевую импортную, затасканную, металлолом, разваленный на заднем дворе, который самому все недосуг вывести, взяли и стыбзили. Наказать! Ибо нехрен зариться на чужое, надо своим трудом получать то, что нужно. Хорошо, трудом, согласен. А вот если собственник, чтобы получить что-то, не затратил сколько-нибудь значимых сил, потому что зарабатывает немерено, и купил себе пустяшную безделушку — так, рюшку какую-то на авто, или приблуду какую на катер с собой взять. И денег по его меркам стоит небольших, и надобность этой фигни нулевая. Вот ее украли. Причем, вор, чтобы украсть, приложил усилий порядочно, куда больше получившего ни за что ее собственника (по меркам его самого). Да какая разница! Вора надо наказать, потому что это прецедент. Разбирать каждый конкретный случай и раскладывать на ценность для собственника, параллельно соизмеряя трудозатраты обеих сторон (вторая, конечно же, вор) и через раз оправдывать — этак мы что получим? Бардак. Поэтому о соизмеримости наказания содеянному никто не думает: украл — посиди (за что и поплатился Чебурек).
А как тогда в этой системе ценностей воспринимать такое явление, как кражу собственных ресурсов через обман. Т.е., сам отдает, думая, что на дело? Например, когда ему говорят, дай денег, мы голодающих накормим (или еще хлеще — на операцию бедной девочки), а сами идут в стрипклуб и его кровные запихивают в труселя типа «ниточки» телочек, типа дурочки? Это вообще ни в какие ворота не лезет! Это хуже кражи! Многие согласятся. И это тоже наказывается, хотя и реже, потому что в своих типичных случаях такое мошенничество немного более замороченное и сложно доказуемое. Тогда чем, позвольте спросить, здесь подложное отцовство — не мошенничество? Мужчину убедили, что — это его ребенок, он к нему причастен на уровне запредельно выше простого финансового, на уровне днк (это почти тоже самое, что копия твоя), он — единственный мужчина на свете самый такой родной этому малышу, и этот малыш — роднее всех родных этому мужчине. Он силы на него тратит, время, терпения целый воз изводит, покупает ему одежду, еду, кров дает, защиту дает, а это, оказывается, лажа всё, жульничество! Переживает за ребенка, сердце рвет, ночей не спит, душу терзает горе-неотец, любит. Ладно, это я по категориям, капиталистической модели не знакомым прошелся, глупо и наивно, согласен. Деньги! Хорошо, деньги. Мужчина тратит деньги на ребенка, потому что думает, что родной ему (именно потому что думает, что родной ему; женщины и их баборабские служки сейчас бы заверещали, мол, потому что любит; акститесь! Любить — это категория не из капиталистической парадигмы, определяющей провинность и наказание), но главная причина, по какой он расходует материальные блага (собственность: в виде денег или шмоток и вещей) — он введен в заблуждение. Кража? Мошенничество? Они самые!
Так почему сие не является наказуемым деянием? В дикой природе это обычное дело? Кукушки, самки приматов, еще кто-то. Не новость в живой природе подсовывать самцу чужих детенышей? В диком мире своровать тоже было делом частым и редко наказуемым. Т.е., если тут же поймали, могли, конечно, погрызть, поцарапать, но если удрал, все, считай, забыли. Но мы — не дикари. Брать чужое (даже если оно ему нафиг не нужно и получено без напряга) — преступление. Обманом вынуждать отдавать свое — преступление. Что же тогда подложное отцовство, если не обман, влекущий за собой добровольную передачу собственного? Мошенничество! Чего ж не наказываем?
И опять я нутром чую возможное возражение недалеких правозащитников, что женщина вынуждена сообщить мужчине неправду, потому что он — единственный, кто способен позаботиться о малыше, а малыш — не виноват, что она совершила ошибку и залетела от чужого дяди, которого ее ребенок никогда не узнает, а если узнает — вряд ли обрадуется. И это все лицемерие, МММ считать мошенничеством, а блудливость жены и такой вот подлог — нет, потому что ребенка надо воспитывать и содержать. Т. е. ненаказуемость данного деяния оправдана!
Понимаю я это так, дуры-жены, ходящие налево, что в сортир, обнаглевшие настолько, что даже о контрацепции забывают в объятьях чужих мужиков, создают проблему, которую государство знать не желает, а наоборот, делает все, чтобы свалить ее (во всяком случае, в финансовом аспекте) на бедолаг-мужей. Ну давайте тогда на бедолаг свалим и хлопоты по обеспечению деток разведенки-соседки. Тож воспитывать некому, логично. Почему я? - Спросит парень. - Ты ближе всех живешь... Это, конечно, не прокатит, а вот тут, внутри семьи — запросто.
Так что же такое, это самое подложное отцовство, которого в нашем полигамном мире с разветвленной схемой дружбы организмами, стало так много, что в иных семьях вообще бывает из трех детей — ни одного совместного, а папаша не подозревает, бедняга. По мне: так это кража самого ценного, чем обладает человек — своей генетики, того, что находится далеко в зоне надличностного уровня, того, что добыто не одним человеком, но им самим совместно с его предками, в неустанной конкурентной борьбе за место под солнцем. Через обман, внушение ему (мужчине) на уровне инстинктов любви и заботы о своем потомстве, на уровне обязательств отца и мужа (как опоры женщины, обремененной неготовым пока к самостоятельной жизни малышом — его самого продолжением, а не как определяет мужа гражданское право). И это будущее, как продолжение мужского настоящего и прошлого, навсегда отбирается у мужчины обманным методом. Если таких аргументов недостаточно, чтобы в юридическом праве появилось наказание для женщины за подобную гнусность и подлог, потому что чувства мужчины и нанесенный его личности урон не возможно оценить с точки зрения юризма, пусть эти деляги подумают о ребенке. Ребенок однажды узнает, что не родной отцу своему, которого он так любит, а его настоящий отец где, хрен знает, и сам его отец настоящий, вселенская копия ему самому — чихать на него хотел, но не потому, что козлиный мерзавец, а потому что его мать, увлекшись «саморазвитием» и «самопознанием», пока муж на работе (и естественно, «не понимает» своей жены), прыгала в койку мужику, с каким познакомилась в супермаркете, а через пару месяцев про него забыла...
Ах, да, капиталистическая система правосудия и чувства ребенка в данном случае не способна оценить, его боль и разочарование — это не то, что поддается измерению. Почему ж тогда я прилюдно не могу не понравившегося мне человека муд..ком назвать, ведь это оскорбит его чувства, и он, скорее всего, меня может засудить?
Ладно, если ни чувства мужчины, ни даже ребенка в суде рассмотреть нельзя, но деньги-то, деньги! Все ж при капитализме живем. Украли часы — наказуемо. Попросили денег — помочь больным детям и потратили не по целевому назначению — наказуемо. Взяли взаймы, потратили туда, куда и сказали, что потратят, но не отдали — и то, что-то можно предъявить. А тут ходила налево шалава, залетела, и, обманув мужа, годами вытаскивала из него деньги на содержание чужого ребенка и себя, как его матери. Ненаказуемо. В харю муж ей плюнет — и то перед современным правосудием и по его законам будет больше виноват. О как!
P.s. в культуре явление подложного отцовства давно уже стало анекдотическим, где несчастных обманутых отцов представляют благодушными недотепами, которые не то, что это заслужили, а даже как будто довольны исходом. Когда уже до законотворцев дойдет, что это уже не смешно? Когда каждый второй станет персонажем их нелепых историй и анекдотов? Или каждый первый?
