Насмешки эволюции

Новичок, начни здесь!

Как же много возомнил о себе человек, назначив себя венцом творения. Он покорил природу, подчинив её себе. Он стал в той или иной мере врагом для всех живых существ, воздействуя на них напрямую или опосредованно. Он завалил отходами пространство вокруг себя, возведя в культ безудержное потребление всего и вся, но и этим не утешился. Он погряз в бесконечных воинах всех против всех, уже даже не за ресурсы, которых ему вечно не хватает, а просто за эфемерное влияние. Сколько народов возникло с начала человеческой истории, сколько их кануло в Лету, растворившись без следа в реке бесконечного забвения!..

«Человек – есть мера всех вещей!» – утверждают философы-софисты, начиная с Протагора, и все те, кто разделяет их взгляды на превосходство человека над окружающим миром. «Человек – это звучит гордо!» – заявляет герой пьесы Максима Горького, и эту фразу мы слышим на протяжении всей своей жизни без указания авторства, – она стала крылатой. «Человек создан по образу и подобию Божию!» – раздается со стороны апологетов веры, также возводящих это существо на недосягаемую высоту пред остальными… Как же человек всё-таки любит себя! Никогда себе не признается, кто же он на самом деле, – венец творения и всё тут! Что ж, поможем ему открыть глаза на нелицеприятную правду, опираясь на сугубо научные данные этологии, антропологии и физиологии.

Если оценивать эволюционные изменения в человеческой популяции с позиции высокомерного «венца творения», то мы увидим грандиозные нестыковки, которые выходят далеко за пределы гуманистических и общечеловеческих представлений. Но, если взглянуть на это с позиции выживания и развития популяции – всё вдруг встаёт на свои места и становится чрезвычайно логичным, вернее – био-логичным, но неизменно вызывающим нравственный протест: так не должно быть – это неправильно! С позиции общечеловеческих ценностей – неправильно, аморально, отвратительно. С позиции базовых биологических принципов – совсем иначе, ведь все усилия эволюции любого вида направлены на сохранение и преумножение популяции, и только!

Вот вы любите женщин, издающих звуки сладостной истомы в процессе соития, как люблю их я? Дайте угадаю: конечно же, любите! – ведь эти чарующие звуки дают мужчине очень чёткую и ясную картину того, что всё развивается в правильном направлении, позволяют регулировать ритм и амплитуду движений, контролировать то, что происходит. И всё было бы прекрасно, если бы не одно «но»: акустически «прозрачные» стены в домах-многоэтажках позволяют слышать эти звуки тем, кто в процессе никоим образом не участвует – соседям. Они реагируют на это весьма бурно – экспрессивными петициями, размещаемыми на двери беспокойной квартиры, а то и – всего этажа или подъезда, дабы пристыдить громогласную нимфоманку.

Содержание посланий незатейливо и бесхитростно, а диапазон весьма широк, как широка сама русская душа: от брутального «Еbитесь молча, мы не высыпаемся!» до высокохудожественного «Женщина из квартиры №Х, вы не могли бы трахаться потише?! Разбуженные вами среди ночи дети пугаются и спрашивают: почему тётя каждую ночь умирает и всё никак не умрёт?» Возможны и другие вариации данной петиции; они могут содержать негодования, проклятия, даже угрозы расправы, но это всё равно ни к чему не приводит: дамочка в процессе пенетрации по-прежнему вопит гласом ослицы Валаамовой и тише никак не может, хоть тресни! Никакие увещевания и просьбы со стороны полового партнёра не дают ни малейшего результата, и единственным способом снизить громкость воплей остаётся – уткнуть чудесницу лицом в подушку, чтобы орала в неё.

Казалось бы, в этих воплях нет никакого смысла: они только портят отношения с соседями, заставляя их при встрече многозначительно улыбаться и хихикать, да исподтишка показывать пальцем в ночную вокалистку. Социального смысла действительно нет, а вот биологического – выше крыши, – вспомним инстинктивное поведение самок человека, доставшееся им от древних предков. Для понимания происходящего нужно в связке рассмотреть ещё одну физиологическую особенность женщин, которую никто не осмелится оспаривать: динамика её сексуального возбуждения значительно ниже, чем у мужчины. Мы же все с этим сталкивались, выслушивая нелицеприятные возгласы: «Что? – ты уже всё! Гад, мерзавец, подлец! – я даже не возбудилась толком». Собственно для балансировки сексуального возбуждения партнёров и была придумана так называемая «прелюдия» – предварительные и довольно длительные ласки женщины, в которых мужчина совершенно не нуждается, напротив, они частенько сбивают эрекцию.

Так какой же биологический смысл в том, что женщина всегда «опаздывает» и при этом громко стонет? – неужели мудрейшая эволюция здесь напортачила? Вовсе нет! – только вот для истинного понимания происходящего необходимо смириться с тем, что вид homo sapiens совсем не моногамен, и ярчайшим доказательством этому являются именно эти два аспекта женского поведения. Эволюция сохранила за женщиной громки вопли при коитусе даже несмотря на то, что в африканской саванне такие звуки небезопасны и могут привлечь хищников, которые совсем не прочь полакомится двумя особями, потерявшими бдительность, вместо одной. Предназначение этих недвусмысленных звуков совсем иное. Их в первую очередь должны услышать самцы своей стаи, а услышав – подтянуться к месту действия, чтобы тоже поучаствовать, – таков эволюционный замысел. Лишним доказательством коллективного участия в коитусе множества самцов с одной самкой также является поведение мужских сперматозоидов, большая часть которых настроена вовсе не на оплодотворение, – этим занимаются лишь 2(два)%, – а на ликвидацию и блокировку продвижения живчиков от других самцов, внезапно оказавшихся в том же самом месте.

Это явление у специалистов называется «конкуренцией спермы», и, несмотря на традиционно женские обвинения в адрес мужчин в полигамии, женская полигамия столь же очевидна и ещё более выражена, как бы дамочки этого не пытались скрыть! Именно женским криком оповещаются и приглашаются к репродуктивному участию все желающие самцы своей стаи. Отнюдь не с первым самцом, по замыслу эволюции, женщина должна достигнуть пикового состояния возбуждения – он больше для «разогрева» и стимуляции оповещения; ему – первопроходцу – и без этого должно быть хорошо. В процессе конкуренции репродуктивных субстанций происходит выделение наиболее жизнеспособных и активных сперматозоидов, что достойны проникнуть в святая святых и оплодотворить яйцеклетку. Таким вот образом и осуществлялся аспект отбора, отголоски которого мы без труда фиксируем сегодня в особенностях женского поведения и физиологии.

Довольно мерзко с общечеловеческой точки зрения поступила эволюция, когда наградила женщину ужаснейшим репродуктивным циклом: частым менструальным, свойственным также человекообразным обезьянам, вместо редкого эстрального, свойственного большинству других млекопитающих. Теперь женщины жестоко мучаются раз в месяц, проклиная всё на свете и поглядывая с завистью и ненавистью в сторону мужчин, у которых такого безобразия нет: вот ведь козлы! Но у них есть своё эволюционное «безобразие» – умопомрачительная зависимость от секса сродни той, что наблюдается у самцов шимпанзе бонобо, – не зря их относят к ближайшим биологическим родственничкам, как и прочих шимпанзе.

Трудно себе представить, каких научно-технических высот достигло бы человечество, не будь этой зависимости или будь она хотя бы такой, как у крупных млекопитающих: один-два раза в год по эстральному типу. Но, увы! – на деле всё иначе, и потому большинство мужчин традиционно и по собственной воле превращают свою жизнь в феерическое говно, становясь рабом регулярного доступа к вагине – женатиком. Это уже в процессе семейной жизни ему станет понятно, что никакого «регулярного доступа» вообще не будет; что манипуляция поощрительным сексом – самая частая женская манипуляция в браке, но об этом его заранее не предупреждают – сюрпризом будет. Как и то, что является истинной парадигмой семейной жизни: «мужчина расплачивается браком за секс; женщина – сексом за брак».

По замыслу эволюции вечно озабоченный сексом мужчина должен бы фиксироваться рядом с женщиной для заботы о ней и общем потомстве в обмен на легкодоступный секс – тот самый, который не требует грандиозных финансовых вливаний и сногсшибательных усилий, как в случае с каждой новой партнёршей. Такая фиксация совершенно необходима из-за очень медленного взросления человеческого потомства, требующего непрерывного и длительного ухода, заботы, воспитания, обучения. Но продвинутые в чём не надо современные дамочки решили эволюционный принцип напрочь отменить, и теперь жена стала обходиться мужу настолько затратно во всех смыслах, – финансовом, эмоциональном и даже экзистенциальном, – что мужчине ничего не остаётся, как снижать свои энергозатраты на стороне или вообще в брак не лезть. Это весьма разумно в современных условиях, когда под влиянием капиталистической концепции мироустройства произошла культивация реликтовых инстинктов, что и стало ярко заметным именно по женскому поведению, ныне отличающегося от обезьяньего только способностью использовать речь.

Следующей особенностью вида homo sapiens стала высокая стабильность женского генотипа. Тут эволюция постаралась на славу, снабдив женский организм исключительной живучестью и адаптивностью, сформировавшимися за миллионы лет существования и ставшими некой видовой константой. Не секрет, что женщины по всему миру живут в среднем несколько дольше мужчин, генотип которых отличается от женского выраженной гибкостью и динамичностью. Именно мужчины задают внутривидовую изменчивость, становясь элементами для природных испытаний и отбора, в то время как женщины остаются гарантом генетической стабильности, своего рода – хранилищем лучших видовых признаков и свойств вот уже на протяжении многих сотен поколений.

Но, как это часто бывает, избыток достоинств неминуемо превращается в недостаток другого типа, и потому женщины, волею безжалостной эволюции, превратились в тотальных поведенческих одинаковок – эволюционную штамповку, свойства которой они не в силах преодолеть. Как же их это бесит, как же они это пытаются скрыть, голося о том, какие они «не такие»! – это ничего не меняет и никогда не изменит. Найти двух фенотипически одинаковых женщин не составляет труда, причём даже в ближайшем окружении, а вот с мужчинами этого не удастся никогда.

Не случайно на просторах интернета циркулирует таблица с незатейливым названием «ТП бинго», состоящая из типовых женских фраз, используемых любой представительницей вида: от необразованной хабалки до дамочки со сверх-высшим образованием и докторской степенью, – и эти фразы совершенно одинаковы!

Но и на этом мерзкая эволюция не остановилась, сочтя излишним развитие неокортекса головного мозга женщины в параллели с мужским: размножаться может, а чего ещё от неё надобно? – она же самка вида. Теперь разница в массе мозга составляет в среднем 130 грамм, а её дефицит приходится преимущественно на ассоциативные зоны, в которых и происходит формирование интеллекта. Именно он позволяет мыслить абстрактно без привязки к окружающей реальности, выстраивать причинно-следственные связи, отделять главное от второстепенного, создавать ранее не существующее. Здесь вместо одного миллиарда действующих нейронов у самого затрапезного мужчины присутствует лишь триста миллионов нейронов у самой высокообразованной женщины. Следствие этого стало появление в каждом народе планеты множества нелицеприятных пословиц и поговорок об особенностях женского мышления.

Ещё одна эволюционная насмешка – вторичные половые признаки человека, среди которых оволосение того, чего не надобно – лобково-паховых и подмышечных областей. Даже обезьянам в этом смысле повезло больше – область гениталий у них не покрыта шерстью, в отличие от тела. Но человеческой эволюции на всё плевать! Неважно, что в этом реликтовом оволосении давно нет никакой нужды; физиология упорно выводит на передний план яркие сигнализаторы репродуктивной готовности, от которых люди избавляются любой ценой, не жалея сил и средств, – целая индустрия зарабатывают на этом.

Похоже, что генитальной растительности человека искренне рады только одни существа на всём белом свете – лобковые вши. У них своя эволюция: усиленные передние клешневидные конечности предназначены исключительно для захвата жестких лобковых волос – самых толстых на человеческом теле или совершенно обычных на теле… гориллы; тут я опущу типовую версию появления этих вшей в человеческой популяции. Получается какой-то эволюционный парадокс: на теле человека растительность минимизирована, хотя число волосяных фолликул и совпадает с обезьяньим, но в области гениталий – непроходимые заросли, которых нет даже у обезьян, – чем ни насмешка!

Нельзя не отметить и женский поведенческий императив, именуемый в этологии «сверхценностью матки» – то самое явление, что заставляет с незапамятных времён каждую дамочку строить из себя козу валдайскую, а тупоголовых особей мужской популяции водить вокруг неё хороводы. Это вовсе не противоречит исходным инстинктивным установкам женской «всемдавальности» в рамках конкуренции спермы, ведь первичный отбор самка всё-таки делала, и ущербные особи к репродуктивному процессу не допускались. Таким способом реализовывался биологический принцип выбора лучшего из лучших. В нынешние времена принцип «сверхценности матки» остаётся столь же актуальным, только вот беда: в качестве объектов для репродуктивного спаривания, как и многие тысячелетия назад, женщины предпочитают наиболее обезьяноподобных по своему поведению особей, в которых собственно человеческие качества выражены едва заметно, а то и вовсе отсутствуют. И в этом состоит, пожалуй, самая злобная насмешка эволюции над всем человеческим родом...